Проблемы квалификации привилегированного убийства

Problems of qualification of privileged murder

Автор: Абзгильдин Арслан Салаватович

Уральский филиал ФГБОУ ВО «РГУП», г. Челябинск, Россия

E-mail: abzgildin.arslan@mail.ru

Abzgildin Arslan Salavatovich

Ural branch FSBEI HE «RGUP», Chelyabinsk, Russia

E-mail: abzgildin.arslan@mail.ru

Аннотация: Данная статья посвящена анализу проблемных вопросов квалификации привилегированного убийства. По результатам исследования автор формулирует собственные выводы, обобщающие изложенный материал.

Annotation: This article is devoted to the analysis of problematic issues of qualification of privileged murder. Based on the results of the study, the author formulates his own conclusions, summarizing the material presented.

Ключевые слова: привилегированное убийство, квалификация преступлений, общественная опасность.

Keywords: privileged murder, classification of crimes, public danger.

Тематическая рубрика: Юриспруденця.

Следует начать с понятия «привилегированные убийства» и перечня таких составов преступлений. В российском законодательстве привилегированными принято называть такие виды убийства, при совершении которых учитываются обстоятельства, существенно снижающие степень общественной опасности совершенного деяния.

В научной литературе различные авторы относят к составам обозначенных преступлений деяния по ст. ст. 106, 107, 108 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ, Уголовный Кодекс РФ). Эта позиция всех рассмотренных исследователей этой проблематики.

Теперь непосредственно перейдем анализу некоторых проблемных вопросов квалификации рассматриваемых видов убийств.

Уголовный Кодекс РФ следом за простым убийством (ст. 105) закрепляет привилегированный состав «Убийство матерью новорожденного ребенка» (ст. 106).

Проблемным вопросом в рамках рассматриваемой темы является отграничение убийства матерью новорожденного ребенка от убийства заведомо беспомощного лица. Несомненно, что новорожденный ребенок как раз является примером лица, находящегося в заведомо беспомощном состоянии. При этом в одном случае убийство новорожденного расценивается как привилегированная разновидность данного преступления, в другом – как совершенная при отягчающих признаках. В целях правильной квалификации содеянного, назначения справедливого и обоснованного наказания очень важно правильное толкование и применение установленных разграничительных критериев означенных деяний.

Т.А. Плаксина полагает, что убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, и убийство матерью новорожденного ребенка - конкурирующие составы, поэтому умышленное причинение смерти младенцу его матерью следует квалифицировать всегда по ст. 106 УК РФ, так как данная норма является привилегированной. Иначе все случаи убийства матерями новорожденных детей должны были бы квалифицироваться по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Данное мнение представляется необоснованным такому автору как К.В. Дядюн, рассуждения которого нам представляются логичными и опирающимися на правильное толкование норм права. Действительно, при конкуренции квалифицированного и привилегированного составов применению подлежит привилегированный. Однако анализируемые в данном исследовании составы нельзя рассматривать как конкурирующие. Законодатель, предусмотрев смягчение ответственности за совершение деяния, предусмотренного ст. 106 УК РФ, обусловил данный подход наличием определенных обстоятельств: особого психофизиологического состояния женщины, вызванного влиянием родового процесса и (или) связанных с ним обстоятельств (обстановка совершения преступления). В отсутствие такового содеянное невозможно рассматривать как совершенное при смягчающих обстоятельствах.

К сожалению, несовершенство законодательного подхода в регламентации признаков, обусловливающих смягчение ответственности за совершение убийства матерью новорожденного ребенка, влечет сложности толкования и применения соответствующего состава и, как следствие, порождает на практике ситуацию, когда фактически любое умышленное причинение смерти новорожденному младенцу его матерью квалифицируется по ст. 106 УК РФ.

К.В. Дядюн полагает, что для облегчения правоприменительной практики и реализации целей и задач уголовного закона необходимо изменить редакцию ст. 106 УК РФ, акцентировав внимание на ключевом признаке, обусловливающем возможность смягчения наказания, – доказанном (проведенной экспертизой) наличии психического расстройства, не исключающего вменяемости, вызванного влиянием родового процесса и (или) связанных с ним обстоятельств. Такой поддерживается и некоторыми другими авторами авторами (Кондрашова Т.В., Маляев К.В.). Думается, это предложение требует дальнейшего изучения межотраслевого характера, а именно, с участием как юристов, так и специалистов в данных разделах медицины и психологии.

В научной литературе и правоприменительной практике нашла отражение проблема квалификации таких деяний, совершенных несовершеннолетними.

Если лицо не достигло определенного возраста, являющегося признаком субъекта привилегированного состава преступления, его уголовная ответственность за содеянное полностью исключается. Например, субъектами так называемых привилегированных убийств (ст. 106 – 108 УК РФ) являются лица, достигшие шестнадцатилетнего возраста. Если указанные убийства совершаются пятнадцатилетними, в их действиях отсутствуют все признаки привилегированных составов преступлений и они не подлежат уголовной ответственности за убийство, предусмотренное общей нормой уголовного закона (ст. 105 УК РФ), их уголовная ответственность исключается. Это нашло свое отражение в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за III квартал 2012 г. (утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26.12.2012). Поэтому в случае конкуренции между специальной нормой, предусматривающей привилегированный состав преступления, и общей нормой деяние квалифицируется по специальной норме.

Н.А. Аленкин указывает на следующий проблемный вопрос. По действующему УК РФ эвтаназия квалифицируется по ч. 1 ст. 105, т.е. как «простое» убийство, и наказывается лишением свободы на срок от 6 до 15 лет с ограничением свободы на срок до 2 лет или без такового. Причем если больной находится в беспомощном состоянии, то может быть поставлен вопрос о квалификации содеянного по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийства лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, с еще более суровой санкцией.

Такой подход законодателя данному автору представляется необоснованным, поскольку ни по характеру, ни по степени общественной опасности эвтаназия не сопоставима с простым и квалифицированным видами убийства. Убийство, будучи насильственным преступлением, практически всегда совершается против воли потерпевшего. В случае же эвтаназии его воля направлена на уход из жизни, более того, неизлечимо больной человек настойчиво просит об этом исполнителя, что охватывается умыслом последнего. Кроме того, в отличие от простого и квалифицированного убийств, совершаемых, как правило, по низменным, антиобщественным мотивам (корысть, ненависть и др.), эвтаназия совершается по мотиву сострадания, отнесенному законодателем к числу смягчающих наказание обстоятельств (ст. 61 УК РФ). Гуманный, нравственный характер носит и цель эвтаназии, каковой выступает стремление прекратить невыносимые страдания больного.

В связи с этим, как справедливо отмечает Н.А. Аленкин, квалификация эвтаназии по ст. 105 УК РФ противоречит принципу справедливости, согласно которому наказание должно соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного (ч. 1 ст. 6 УК РФ).

Эти взгляды на рассматриваемую проблему высказывались и ранее. «Убийство, – писал еще в дореволюционный период С.В. Познышев, – бесспорно составляет одно из тяжких преступлений … Однако бывают такие состояния или положения человека, при которых совершение убийства не имеет обычного значения и вовсе не дает права видеть в человеке такого злодея, к которому могли бы быть применены меры, предназначенные для обыкновенных убийц. К числу таких состояний и положений, требующих иной и более мягкой ответственности, чем установленная для обыкновенных случаев, принадлежат: состояние лица, совершившего убийство из сострадания и по согласию убитого …».

Н.А. Аленкину представляется целесообразным дополнить гл. 16 УК РФ статьей, предусматривающей новый привилегированный вид убийства – убийство из сострадания. Думается, предложение этого автора заслуживает внимания других ученых и законодателя.

Итак, можно прийти к выводу, что действующее уголовное законодательство, регулирующие рассматриваемые правоотношения, содержит пробелы и недостатки и нуждается в совершенствовании в направлении их искоренения.

Список источников:

1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
2. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за III квартал 2012 г. (утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26.12.2012) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2013. № 4.
3. Аленкин Н. Е. Система привилегированных составов убийства в уголовном праве России: вопросы совершенствования // Вестник Московского университета. Сер. 11. Право. 2012. № 4. С. 17-23.
4. Дядюн К.В. Проблемы толкования и применения критерия "заведомость" при квалификации убийств // Журнал российского права. 2018. № 5. С. 86 - 95.
5. Канарик В.И. Привилегированные виды убийств и их анализ. // Актуальные вопросы юридических наук: материалы XV Междунар. науч. конф. (г. Казань, апрель 2022 г.). Казань: Молодой ученый, 20 С. 36-43.
6. Кондрашова Т.В. Проблемы уголовной ответственности за преступления против жизни, здоровья, половой свободы и половой неприкосновенности. Екатеринбург: Гуманитарный университет, 2000. 378 с.
7. Маляев К.В. Уголовно-правовая охрана жизни. Н. Новгород: НГУ, 2005. 195 с.
8. Плаксина Т.А. Проблемы ответственности за убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии // Известия Алтайского государственного университета. 1998. № 2. С. 41-47.
9. Познышев С.В. Особенная часть русского уголовного права. Сравнительный очерк важнейших отделов особенной части старого и нового уложений. 1912 г.