Вопросы квалификации преступлений в сфере компьютерной информации

Issues of qualification of crimes in the field of computer information

Автор: Урванцев Егор Викторович

ФГБОУ ВО «КГУ», г. Курган, Россия

e-mail: egor2008_93@mail.ru

Urvantsev Egor Viktorovich

KGU, Kurgan, Russia

e-mail: egor2008_93@mail.ru

 

Аннотация: В данной статье автор рассматривает актуальные вопросы квалификации преступлений в сфере компьютерной информации. Проанализирована проблема терминологического аппарата в уголовном законе относительно рассматриваемых преступлений; рассмотрены проблемы квалификации кражи и мошенничества с применением компьютерных технологий.

Annotation: In this article, the author considers topical issues of qualification of crimes in the field of computer information. The problem of the terminological apparatus in the criminal law regarding the crimes in question is analyzed; the problems of qualification of theft and fraud with the use of computer technologies are considered.

Ключевые слова: преступления в сфере компьютерной информации.

Keywords: crimes in the field of computer information.

Тематическая рубрика: Юриспруденция.

Наряду с многочисленными положительными тенденциями цифровая реальность настоящего времени таит в себе немало рисков, таких как виртуализация социума, уязвимость состояния защиты различного рода информации, предоставляющие возможность осуществления незаконного доступа.

Происходящие трансформации общества в целом неминуемо отразились на состоянии преступности в частности. Так, за 2021 г. зарегистрировано 517,7 тыс. преступлений, совершенных с использованием информационно-телекоммуникационных технологий или в сфере компьютерной информации, что на 1,4% больше, чем за аналогичный период прошлого года. Из общего числа зарегистрированных преступлений доля преступлений данного вида составляет 25,8%. Большая часть указанных преступлений (55,7%) являются тяжкими и особо тяжкими, более половины (67,7%) совершены с использованием сети интернет, около половины (42%) - средств мобильной связи.

В связи с этим, важное значение приобретают вопросы квалификации преступлений в сфере компьютерной информации.

В отечественной уголовно-правовой науке под квалификацией преступления принято понимать установление и юридическое закрепление точного соответствия между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления, предусмотренного уголовно-правовой нормой.

Правильная уголовно-правовая квалификация преступления предопределяет: необходимость возбуждения уголовного дела, форму расследования и подсудность уголовного дела, выбор следователем меры пресечения обвиняемому в совершении преступного деяния, а судьей - вида наказания подсудимому, законность обвинительного приговора суда и т.д.

Между тем при расследовании преступлений в сфере компьютерной информации правоприменитель часто сталкивается с затруднениями при юридической квалификации общественно опасных деяний данного вида.

Так, например, у следователя или судьи возникает проблема при уяснении некоторых понятий, содержащихся в диспозициях ст. 272 - 274 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), а именно: «компьютерная программа», «несанкционированное уничтожение, блокирование, модификация, копирование компьютерной информации», «нейтрализация средств защиты компьютерной информации», «средства хранения, обработки или передачи охраняемой компьютерной информации». Это связано с тем, что указанные юридические термины нигде не прописаны законодателем. В этих случаях судья, прокурор, следователь вынуждены обращаться к текстам комментариев УК РФ, где данные понятия разъясняются научными и практическими работниками, но при этом их выводы носят авторский, персонифицированный и, как следствие, противоречивый характер. Это, к сожалению, не позволяет при уголовно-правовой квалификации преступных деяний использовать точные и ясные формулировки юридических терминов.

В частности, законодатель, заменив в новой редакции ст. 273 УК РФ термин «программы для ЭВМ» на «компьютерные программы» в примечании к ст. 272 УК РФ не раскрыл данное понятие, что, естественно, вызывает у специалистов ряд вопросов.

Между тем в ст. 1261 ГК РФ дается определение именно понятию «программа для ЭВМ», а не «компьютерная программа», где под ней понимается представленная в объективной форме совокупность данных и команд, предназначенных для функционирования ЭВМ и других компьютерных устройств в целях получения определенного результата, включая подготовительные материалы, полученные в ходе разработки программы для ЭВМ, и порождаемые ею аудиовизуальные отображения.

Поэтому, введя в ст. 273 УК РФ новый термин «компьютерная программа», законодатель тем самым создал, с точки зрения юридической техники, определенное противоречие в терминологии между уголовным и гражданским законодательством, что требует законодательного разрешения возникшей коллизии для правильной квалификации преступлений.

Думается, что следует в этой сфере привести к единообразию терминологию в уголовном и гражданском действующем законодательстве.

Изменения, происходящие в обществе, требовали соответствующего реагирования уголовно-правового законодательства относительно отдельных видов рассматриваемых преступлений. Так, с недавнего времени признаки компьютеризированного преступления приобрела кража. Федеральным законом от 23.04.2018 № 111-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» ч. 3 ст. 158 УК РФ была дополнена новым особо квалифицирующим обстоятельством совершения кражи - с банковского счета, а равно в отношении электронных денежных средств.

По мнению отдельных специалистов, данное решение учитывает необходимость дополнительной защиты финансовых интересов граждан, кредитных организаций и государства в целом, а также предоставляет правоприменителям возможность задействовать весь спектр оперативно-розыскных мероприятий.

Вместе с тем, на наш взгляд, анализируемая корректировка уголовно-правовой нормы об ответственности за кражу представляется крайне дискуссионной. Ее следствием является то, что кража денежных средств с банковского счета или электронных денежных средств оказалась механически приравнена к краже, совершенной в крупном размере. Таким образом, традиционная модель дифференциации ответственности за преступления против собственности на основе размера похищенного имущества была фактически нарушена. Разработчики законопроекта указывали на то, что хищение денежных средств в электронной форме либо с банковского счета клиента, как правило, сопряжено с профессионализмом преступников, их оснащенностью и, как следствие, повышенной общественной опасностью. Однако даже поверхностный анализ правоприменительной практики позволяет сделать вывод, что данный довод весьма далек от реального положения дел.

Следует лишь дополнительно отметить, что подобная практика носит массовый характер. Полагаем, что единственно приемлемым выходом из сложившейся ситуации является исключение анализируемого особо квалифицирующего признака из уголовно-правовой нормы об ответственности за кражу.

Федеральным законом от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ в УК РФ введена ст. 159.6 «Мошенничество в сфере компьютерной информации».

Криминализация данного преступного деяния была неоднозначно воспринята как научным сообществом, так и конкретными правоприменителями, породив не единообразные варианты толкования и квалификации преступления. При этом принципиально верна позиция Ю.П. Гармаева о том, что низкий уровень раскрываемости тех или иных преступных деяний заключается в феномене не распознаваемости некоторых видов преступлений. Речь идет об упрощенных, шаблонных представлениях некоторых правоприменителей о преступности или непреступности, доказуемости или недоказуемости тех или иных посягательств.

В этой связи хотелось бы более пристальное внимание уделить рассмотрению некоторых аспектов вопроса квалификации исследуемого преступного деяния.

Рассмотрим мнения ряда ученых о понимании предмета мошенничества в сфере компьютерной информации.

Так, М.Ю. Дворецкий полагает, что предметом рассматриваемого преступления являются:

1) компьютерная информация;

2) имущество.

А.Г. Безверхов считает, что предметом «преступлений против собственности» может быть любое экономическое благо, имеющее как материальный, так и нематериальный характер. Главное, чтобы это благо имело действительную или потенциальную экономическую ценность, признавалось возможным объектом экономического оборота, принимало товарную форму и получало стоимостное выражение.

Исходя из анализа состояния современной действительности невозможно не признать существование виртуальной валюты и ее разновидности - «внутриигровой». Так, по мнению В.И. Еремченко, О.В. Сафронкиной, определяющим критерием здесь является возможность установления реальной стоимостной оценки похищенного .

В связи с вступлением в действие с 1 января 2021 г. Федерального закона от 31 июля 2020 г. № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты», в ст. 1 которого дано определение цифровой валюты, Г.Р. Григорян считает целесообразным постановку вопроса о цифровой валюте как возможном предмете мошенничества в сфере компьютерной информации.

По мнению М.Д. Фролова, спорным остается вопрос о возможности отнесения к предмету мошенничества в сфере компьютерной информации премиальных денежных суррогатов, возникающих в связи с реализацией разнообразных программ потребительской лояльности (бонусы, баллы, подарочные мили и т.п.).

Как мы видим, вопрос о предмете мошенничества в сфере компьютерной информации довольно обширен, в силу стремительно изменяющейся экономической обстановки требует более детальной проработки и своевременных разъяснений на законодательном уровне, позволивших избежать у правоприменителей различного рода неопределенностей в вопросе предстоящей квалификации преступного деяния.

Известно, что внесенные в уголовное законодательство изменения, касающиеся появления специальных видов мошенничества, в частности, рассматриваемого в рамках данной статьи мошенничества в сфере компьютерной информации, научным сообществом воспринято неоднозначно. В частности, наиболее актуальным вопросом в проблеме квалификации преступного деяния, породившим неоднообразную правоприменительную практику, был вопрос о том, является ли обман и злоупотребление доверием обязательным признаком компьютерного мошенничества. Так, хищения денежных средств посредством использования сервиса «Мобильный банк» квалифицировались как по ст. 159.6 УК РФ, так и как кража.

Решением данного вопроса стало принятие Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», в котором разъяснено, что «в тех случаях, когда хищение совершается путем использования учетных данных собственника или иного владельца имущества независимо от способа получения доступа к таким данным (тайно либо путем обмана воспользовался телефоном потерпевшего, подключенным к услуге «мобильный банк», авторизовался в системе интернет-платежей под известными ему данными другого лица и т.п.), такие действия подлежат квалификации как кража, если виновным не было оказано незаконного воздействия на программное обеспечение серверов, компьютеров или на сами информационно-телекоммуникационные сети».

Резюмируя вышесказанное, можно отметить, что актуальность акцентирования нашего внимания на всестороннем изучении всех аспектов рассматриваемых преступных деяний переоценить невозможно. Как уже было сказано, более четверти всех преступлений в Российской Федерации совершены с использованием информационно-телекоммуникационных технологий или в сфере компьютерной информации. В настоящее время в силу стремительного совершенствования научно-технического прогресса наиболее остро встает вопрос законодательного совершенствования уголовно-правовых норм, регулирующих данные правоотношения, а также научно-практической подготовки лиц, занимающихся выявлением, предупреждением, пресечением и раскрытием данного вида преступлений, на что и будет направлено наше дальнейшее теоретико-прикладное исследование.

 

Список литературы:

1. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2018. № 2.

2. Безверхов А.Г. Уголовно-правовая охрана собственности в условиях рыночной экономики // Вестник Самарской гуманитарной академии. 2014. № 1 (15). С. 55-56.

3. Гармаев Ю.П. Незаконная деятельность адвокатов в уголовном судопроизводстве, средства предупреждения и нейтрализации: монография. М.: Юрлитинформ, 2010. С. 125-126.

4. Григорян Г.Р. Мошенничество в сфере компьютерной информации: проблемы криминализации, законодательной регламентации и квалификации: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.2008. Самара, 2021. С. 103 - 104. 

5. Дворецкий М.Ю. Уголовная ответственность за мошенничество в сфере компьютерной информации: проблемы теории и правоприменительной практики // Вестник Тамбовского университета. 2013. № 8 (124). С. 407-411. 

6. Евдокимов К.Н. Актуальные вопросы уголовно-правовой квалификации преступлений в сфере компьютерной информации // Российский следователь. 2015. № 10. С. 24-29.

7. Еремченко В.И., Сафронкина О.В. Проблемные вопросы определения суммы материального ущерба и пути их решения при расследовании мошенничества в сфере компьютерной информации в области индустрии компьютерных игр // Общество и право. 2019. № 4 (70). С. 67-72.

8. Фролов М.Д. Уголовно-правовое и криминологическое противодействие мошенничеству в сфере компьютерной информации: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2018. 208 с.

9. Харина Е.А. Некоторые аспекты квалификации мошенничества в сфере компьютерной информации // Российский следователь. 2022. № 6. С. 38 - 41.