Журнал "Научное Образование" в eLIBRARY.RU

  • na-obr@mail.ru
  • Статьи в следующий номер журнала принимаются по 30.04.2024г.

   Регистрационный номер СМИ: ЭЛ № ФС 77 - 74050 от 19.10.2018г. Смотреть

   Свидетельство регистрации периодического издания: ISSN 2658-3429 Смотреть

   Договор с ООО "НЭБ" (eLIBRARY.RU): № 460-11/2018 от 21.11.2018г.

     
kn1    kn2
     
     
kn3    kn4
     

Антропология образования: аудитория, лаборатория и полевая практика в ТГУ

Дата публикации: 2019-10-28 10:46:58
Статью разместил(а):
Сенють Вера Геннадьевна

Антропология образования: аудитория, лаборатория и полевая практика в ТГУ

Anthropology of education: classroom, laboratory and field work in TSU

Автор: Сенють Вера Геннадьевна

студентка 4 курса бакалавриата, НИ ТГУ, г. Томск, Россия.

e-mail: vera.senyt@gmail.com

Seniut Vera Gennadievna

student, TSU, Tomsk, Russia.

e-mail: vera.senyt@gmail.com

 

Аннотация: Статья посвящена описанию полевой работы автора на различных образовательных площадках Томского государственного университета. Автор сделал попытку найти особенности процесса обучения студентов в разных условиях, а также выяснить влияние культурного окружения на взаимоотношения между студентами и преподавателями.

Abstract: The article is devoted to the description of the author's field work in various educational sites of Tomsk State University. The author made an attempt to find the features of the student learning process in different conditions, as well as to find out the influence of the culture background on the relationship between students and teachers.

Ключевые слова: университетская культура, отношения между студентами и преподавателями, антропология образования

Keywords: university culture, students’ and teachers relationships, anthropology of education.

Тематическая рубрика: Гуманитарные науки.

 

Антропология образования — это достаточно новое, современное направление в отечественной науке. Оно посвящено рассмотрению широкого спектра вопросов, связанных с организацией и содержанием данной сферы общества. В данной области исследований особо выделяются работы российского психолога В. И. Слободчикова. Он указывает на новизну этого направления и дает его определение: «Антропология образования — это одновременно мировоззренческие (ценностно-смысловые) и теоретико-методологические (инструментальные) основания построения самой практики развивающего образования» [7, С. 12]. Это можно трактовать как особый подход к рассмотрению процесса социализации, при котором внимание исследователя сконцентрировано на культурных аспектах, повседневных практиках и субъектности. Так как социализация продолжается в течение всей жизни человека, антропология образования может применяться на разных её этапах, в зависимости от института социализации (от семьи до автошколы, например).

В. И. Слободчиков предлагает ограничить рамки антропологии образования следующими категориями: процессы образования (взросление, инкультурация, научение, социализация), образовательная деятельность и образовательные процессы (выращивание, формирование, обучение, воспитание) [7, С. 1]. В другой работе он рассуждает на тему субъекта и объекта образования, подчёркивая, что человек в таком контексте может быть только субъектом [6, С. 115-116].

Другой исследователь, К.В. Романов, отмечает значимость антропологии образования в развитии педагогики и предлагает рассматривать культуру образования как самостоятельный объект изучения. 

Высшее образование входит в сферу исследовательских интересов антропологов как один из институтов социализации. Но стоит отметить, что университеты существуют не только как образовательное пространство, но и как площадка для научной работы. При таких обстоятельствах возникает вопрос — как определить границу между антропологией образования и антропологией науки? В качестве главного критерия можно использовать цели информантов: если наблюдаемый процесс совершается с образовательной целью, то его можно рассматривать в рамках антропологии образования. Однако, если полем исследования является университет, то эта граница не будет чёткой, так как студенты нередко совмещают учёбу и научную деятельность. По мнению Стефана Коллини, это одна из характерных черт университетов [1, С. 26]. 

Следует оговориться, что в данном контексте под термином «образование» подразумевается самостоятельная форма общественной практики, в ходе которой транслируется культурно-общественный опыт и, таким образом, осуществляется социализация ученика.

В сфере образования существует достаточно много проблем, источником которых является «человеческий фактор». Поведение человека в той или иной ситуации может подвергаться воздействию групповых паттернов, заложенных в основе профессиональной идентичности. Разделение окружающих по принципу профессиональной принадлежности имеет как положительный эффект (например, поддержание дисциплины), так и отрицательный (субъект-объектные отношения). В последнее время наблюдается изменение отношений между преподавателями и студентами, что выражается в снижении авторитета первых и потере интереса к данной профессии в обществе; в то же время падает качество получаемого образования.

В настоящее время в России остро стоит проблема эффективности высшего образования. Она находит свое выражение в общественном недовольстве, проявляемом в различных формах: от создания интернет-контента до потери мотивации у абитуриентов и студентов. Следует отметить, что под эффективностью образования в данном контексте подразумевается собственная оценка носителей высшего образования своих способностей применять полученные в вузе компетенции в повседневности. 

Как показывают наблюдения, на обозначенную проблему влияют две группы факторов — внешние и внутренние. Под внешними факторами подразумеваются такие как нехватка финансирования, недостаточная обеспеченность рабочими помещениями, а также стереотипы, сложившиеся в обществе относительно высшего образования. К внутренним можно отнести недостаток кадров, проблему организации учебного процесса, информационное обеспечение, адаптацию студентов и аспирантов, и что немаловажно — проблему мотивации.  

Данная работа носит описательный характер; её основной целью является поиск различий в процессе обучения между лабораторией, полем и аудиторией в ТГУ. Центральный вопрос — как обстановка влияет на ход обучения? В связи с поставленной целью возникают следующие задачи: 

  1. Описать модель коммуникации, используемую на научно-исследовательской станции, в лаборатории и во время аудиторных занятий.   
  2. Сравнить описанные модели, выявить различия.
  3. Выявить влияние культурного и социального окружения на коммуникацию студентов и преподавателей.
  4. Сформулировать и обосновать проблемы, которые возникают в ходе данной коммуникации.

Объектом данного исследования стали студенты и преподаватели Томского государственного университета, 2 факультетов — Геолого-географического и Радиофизического. Предмет — образовательный процесс. В ходе работы использовались: включенное наблюдение как основной метод; интервьюирование, Camera Ethnography как дополнительные. Исследование проводилось в 2 этапа: 

  • 10-15 июля 2018 года, научно-исследовательская станция ТГУ «Кайбасово», Томская область (см. раздел «География»). На данном этапе проходило включенное наблюдение, видеосъемка и интервьюирование.
  • 11-21 сентября 2018 года, Радиофизический факультет ТГУ (г. Томск, ул. Фёдора Лыткина, 28г). Этот этап включает в себя проведение интервью и составление описания лаборатории, в которой работают участники исследования, а также посещение аудиторных занятий на РФФ.

География исследования 

Исследовательская станция ТГУ «Кайбасово». Осуществление современных научных исследований требует специальных условий, которые создаются как в городском пространстве (лаборатории, музеи, выставки, конференции и т. д.), так и за его пределами (обсерватории, временные и постоянные научно-исследовательские станции и пр.). Одним из примеров является станция в районе деревни Кайбасово в пойме Оби (Кривошеинский район Томской области). 

В 2018 году я во второй раз посетила «Кайбасово». Эта станция названа по деревне, которая ранее располагалась на близлежащей территории; сейчас от этого поселения осталась только высокоазотистая почва, немного мусора и кладбище. Однако в окрестностях все равно живут люди — в нескольких километрах есть пасека, недалеко находятся деревня Рыбалово. Сотрудники станции, которые проводят здесь много времени, общаются с соседями и иногда приглашают их в гости. 

На территории станции установлены вагончики для работы и проживания; из семи вагонов пять — жилые, но только 1 из них подключен к электросети. Электричество на территории станции получают от бензинового генератора. 

На территории станции существует половозрастное разделение, которое проявляется в двух разных аспектах. Во-первых, это разделение жилища. Мужчины жили в одном вагончике, а женщины — в другом; пожилые преподаватели размещались в отдельной от молодых студентов комнате. В вагончике №3 жили 4 студента-гидролога; один из них уехал раньше, после чего приехали радиофизики — пожилой доцент и 27-летний аспирант. У них получилось смешанное жилище: в одной комнате остались 2 студента 20-ти лет, а в другой - доцент, аспирант и 27-летний студент. В женском вагончике одну комнату занимали я и Инна (наша разница в возрасте — 3 года), другую — Лариса Геннадьевна и Людмила Федоровна. Из этих обстоятельств можно сделать вывод, что наиболее предпочтительной является компания людей, близких по возрасту, но это предпочтение отступает перед силой обстоятельств. Необходимо заметить, что Сергей Николаевич жил отдельно, в маленьком старом вагончике, а Виктор Владимирович — в доме со своей семьей. 

Во-вторых, половозрастное разделение проявляется во время работы. Мужчины, как правило, выполняют её более тяжелую часть, а кроме того, они больше работают с техникой и управляют транспортом. Инна один раз садилась за руль, чтобы добраться до места работы, но причина этого осталась до конца не ясной. Это также демонстрирует социальные предпочтения жителей станции. 

Лаборатория терагерцовых исследований. Интересующая нас лаборатория находится на 3 этаже учебного корпуса, расположенного рядом со студенческими общежитиями, но относительно далеко от главного корпуса университета. Также рядом располагаются корпус военного образования ТГУ, учебные корпуса ТУСУР’а и спортивная база ТГУ.  Такая инфраструктура выражает основные интересы социальной группы, преобладающей в данном районе города — студентов. 

Лаборатория терагерцовых исследований занимает 2 относительно небольших помещения, площадью около 10-12 квадратных метров. Летом, во время студенческих каникул, в этих помещениях, по большей части, работают только 3 человека. Помещения заполнены оборудованием, которое создает ощущение тесноты. Возле стены, находится спектрометр терагерцового диапазона. Его изначальное назначение — измерение свойств различных материалов путем пропускания через них радиоволн. Прибор фиксирует амплитуду и фазу волны, затем эти данные переносятся в компьютер, где обрабатываются в специальной программе. Полученные расчеты позволяют сделать выводы о физических свойствах исследуемого материала. Студенты бакалавриата Саша и Вася, работавшие в лаборатории, самостоятельно создали для этого спектрометра специальный плагин, расширяющий его возможности за счет использования в исследованиях не только твердых материалов, но и жидких. Кроме того, с помощью научного руководителя они разработали ещё один плагин; когда студенты только осваивались в лаборатории (на 3 курсе бакалавриата), они собрали датчик влажности и температуры в помещении, который все ещё функционирует.

Саша и Вася учились на военной кафедре, поэтому у них было задание — собрать электродвигатель. Они сделали это при помощи 3D-принтера и деталей, хранящихся в лаборатории для подобных случаев. В данное время студенты, работающие в лаборатории, разрабатывают экструдер для 3D-принтера, позволяющий создавать собственный филамент, т.е. материал для 3D-печати.

В описываемую лабораторию студенты попадают после 2 курса, когда выбирают кафедру. Приоритет отдается тем, кто хорошо закрывал сессии и участвовал в научной деятельности. Работа в лаборатории засчитывается как научная работа в ходе учебного процесса. Студенты несколько раз в год отчитываются перед своими кураторами о проделанной работе (количество отчетов варьируется от группы) на научно-исследовательских семинарах. Это можно делать чаще, в зависимости от желания студента. 

Коллектив радиофизического факультета, по большей части, состоит из представителей мужского пола (около 70%). Участник исследования не припоминает конфликтов между сотрудниками лаборатории. Они иногда происходят между студентами, но преподавательский состав, как правило, не вмешивается. В основном, это скрытые конфликты, проявляющиеся в виде напряженности и конкуренции.

Как проходит процесс обучения 

Основной особенностью обучения студентов на летней практике является смена коммуникативного поля. Они попадают в новое социальное окружение, главной целью которого является проведение научного исследования. Зачастую студенты во время полевой практики работают под руководством научного сотрудника, с которым до этого не были знакомы. Бывает, что они контактируют только во время практики, а потом их общение полностью прекращается. 

Дистанция между студентом и преподавателем в полевых условиях может быть достаточно серьёзной. Это обеспечивается несколькими факторами. Сергей Николаевич был руководителем практики у четырех гидрологов; во-первых, он жил отдельно от них, в совершенно другом помещении. Во-вторых, прием пищи также происходил в разных помещениях. В-третьих, они даже не пытались проводить свободное время вместе, выстраивать неформальные отношения. 

В то же время мой собственный пример говорит об обратном. Я, студентка 3-го курса бакалавриата, жила рядом (в соседних комнатах) с профессором ботаники, которая как бы руководила моей деятельностью на станции. Мы много общались на отвлеченные темы (политика, природа, религия, быт) и выстроили относительно теплые отношения. При этом следует учесть, что с Людмилой Федоровной я знакома с прошлого года, хотя мы и не общались за пределами Кайбасово. 

Наблюдения показывают, что преподаватель в поле оценивает студента по его отношению к работе. Если студент старается, то это засчитывается ему в эмоциональном плане. 

Интересен тот факт, что в поле друг друга могут учить представители разных направлений. Я наблюдала, как днем аспирант-радиофизик учил студента-гидролога работать с георадаром, а вечером, наоборот, гидролог учил физика использовать нивелир. Это показывает, что полевая практика не всегда сосредоточена на взаимодействии студентов и преподавателей. Например, работу Данила и Вани курировал их одногруппник Юра, у которого больше опыта. 

При этом все равно существует некая субординация — студенты подчиняются распоряжениям их руководителей и, как правило, не спорят с ними, даже если это противоречит их интересам. Вот пример: «Данила и Ваню отправили на одно озеро в девятом часу вечера делать замеры, чем они были крайне недовольны» (см. Полевой дневник в Приложении). 

В лаборатории РФФ процесс обучения происходит несколько по-другому. Сначала преподаватель, который ведет научно-исследовательский семинар, дает задание. После этого студенты с его помощью или самостоятельно разрабатывают техническое задание и реализуют его в лаборатории. В этом им помогают аспиранты. Учитывая размер помещения, общение происходит в довольно стесненных условиях. Существенная часть работы студентов сосредоточена на спектрометре терагерцового излучения. Общий объект работы зачастую объединяет тех людей, которые не общаются между собой за пределами лаборатории — он как бы создает новые социальные связи, расширяет коммуникативную сеть. Периодически между ними вспыхивают мелкие конфликты, частой причиной которых является стремление к социальному доминированию. В лаборатории, так же как и в поле, фигура преподавателя не является всеопределяющей. 

В ходе исследования у меня возник вопрос: к какой группе относятся аспиранты? С одной стороны, они тоже учащиеся; с другой — у них уже есть некая профессиональная подготовка, они могут вести аудиторные занятия у бакалавров (т. к. есть педагогическая нагрузка). Практика показывает, что статус аспиранта во многом зависит от его личности и от того, как он себя поставит. Если он легко общается со студентами, то и в глазах преподавателей он будет ближе к студентам. Если он держит дистанцию в общении, стремится соблюдать субординацию, то студенты его относят к группе преподавателей. 

Заключение 

Образовательный процесс в условиях летней практики и в лаборатории существенно отличается от такового, происходящего в университетской аудитории. Студенты попадают в совершенно новое социальное и культурное окружение, которое подразумевает большую личную ответственность и заинтересованность в работе. Эти качества обеспечивают более эффективную социализацию студентов. 

То, как именно будут складываться отношения между преподавателями и студентами в вышеописанных условиях, зависит как от социальных норм, так и от личностей участников коммуникации. Мне доводилось наблюдать случаи, когда субординация сдерживала студентов от открытого выяснения отношений с преподавателями; это смягчало межгрупповые конфликты, хотя и не снижало общую напряженность. 

Работа в поле и лаборатории становится для студентов подготовкой к выстраиванию дальнейшей карьеры. В это время происходит осознание студентом того, насколько ему подходит выбранная профессия и может ли он работать в таких условиях. При этом преподаватели тоже отмечают для себя, с кем из студентов можно эффективно сотрудничать в дальнейшем. 

Таким образом, полевая и лабораторная работа являются очень важной частью высшего образования в России. 

 

Список литературы: 

  1. Коллини С. Зачем нужны университеты? / С. Коллини. — М.: Издательский Дом ВШЭ, 2016. — 264 с.
  2. Майерс Д. Социальная психология. / Д. Майерс. — СПб.: Питер, 2014. — 688 с.
  3. Романов П. Мир профессий как поле антропологических исследований / П. В. Романов, Е. Р. Ярская-Смирнова // Этнографическое обозрение. — 2008. — №5 . — С. 3-17.
  4. Грибовский М. Профессура и студенчество в предреволюционном российском университете: грани взаимоотношений // Вестник Томского государственного университета. — Томск: 2010. — № 4 (12). — С. 158-166
  5. Романов К. Образование в контексте культурной антропологии // Вестник Санкт-Петербургского университета. — 2004. — №1 (6). — С. 89-93.
  6. Слободчиков В. Психологическая антропология и современное образование // Педагогическое образование и наука. — 2014. — №3. — С. 112-116.
  7. Слободчиков В. Концептуальные основы антропологии современного образования // Образование и наука. — 2010. — №1 (69). — С. 11-22.
  8. Слободчиков В. Антропология образования как предчувствие смысла // Наука и школа. — 2015. — №6. — С. 138-142.

 

. . . . . . .