Проблемы посредничества во взяточничестве: уголовно-правовая характеристика

Problems of mediation in bribery: criminal and legal characteristics

Автор: Макаренко Андрей Викторович 

Российский государственный университет правосудия, г. Челябинск, Россия

e-mail: andmakarenko@inbox.ru  

Makarenko Andrew Viktorovich

Russian State University of Justice, Chelyabinsk, Russia

e-mail: andmakarenko@inbox.ru 

Аннотация: Автор статьи дает анализ и предлагает решение основных теоретических и практических проблем, возникающих при квалификации посредничества во взяточничестве как самостоятельного преступления, регламентированного ст. 291.1 УК РФ.

Abstract: The author of the article analyzes and offers a solution to the main theoretical and practical problems that arise in the qualification of mediation in bribery as an independent crime, regulated by article 291.1 of the criminal code of the Russian Federation.

Ключевые слова: взятка, интеллектуальное посредничество, мнимое посредничество во взяточничестве, обещание посредничества во взяточничестве, физическое посредничество.

Keywords: bribery, intellectual mediation, pretended mediation in bribery, promise of mediation in bribery, physical mediation.

Тематическая рубрика: юриспруденция и право.

На данном этапе развития российского общества одной из приоритетных задач в области государственной политики является разрешение проблем связанных с преступлениями коррупционной направленности. Это обусловило в 2011 году включение в уголовный закон отдельного состава преступления за посредничество во взяточничестве (ст. 291.1 УК РФ).

Вместе с тем, это дополнение вызвало ряд вопросов как в теории уголовного права, так и правоприменительной практике. Так, действуя на протяжении шести лет, данная уголовно-правовая норма ни разу не подвергалась дополнениям или изменениям. Без сомнения, это обстоятельство породило различные сложности, связанные с квалификацией посредничества во взяточничестве. По мнению П.С. Яни деяние лица, обещавшего либо предложившего посредничество во взяточничестве, совершившего преступление, предусмотренное ч. ч.1 или 2 ст. 291.1 УК РФ, следует квалифицировать по соответствующей части этой статьи как посредничество во взяточничестве и по совокупности как преступление, предусмотренное ч.5 ст. 291.1 УК РФ [6]. Если же лицо, обещавшее либо предложившее посредничество во взяточничестве, совершило преступление, предусмотренное ч. ч. 3 и 4 ст. 291.1 УК РФ, содеянное следует квалифицировать по соответствующей части этой статьи как посредничество во взяточничестве, но без совокупности с преступлением, предусмотренным ч.5 ст. 291.1 УК РФ.

Итак, исследуемая уголовно-правовая норма достаточно редко применяется в практической деятельности и столь редкое ее применение сопровождается многочисленными ошибками при квалификации преступления. Столь незначительная судебная практика по данному составу наглядно показывает, что ч. 5 ст. 291.1 УК РФ — обещание или предложение посредничества во взяточничестве недостаточно раскрыта и не может реализоваться в полном объеме, и вряд ли вообще, ее существование является целесообразным [3].

Другие сложности возникаюn при уголовно-правовой квалификации так называемого «мнимого посредничества». Под ним понимается деяние, описанное в абз. 3 п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. N 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», согласно которому как мошенничество следует квалифицировать действия лица, получившего ценности якобы для передачи должностному лицу в качестве взятки, однако заведомо не намеревавшегося исполнять свое обещание и обратившего эти ценности в свою пользу. Остается непонятным вопрос как квалифицировать случаи, когда лицо, начавшее выполнять состав физического посредничества, оставляет, не оговаривая это со взяткодателем или взяткополучателем, часть полученных им для передачи должностному лицу ценностей, тем самым вознаграждает себя подобным образом за оказание посреднических услуг. Ряд правоведов полагают, что такие действия стоит квалифицировать как хищение чужого имущества путем присвоения, поскольку в этом случае умысел на завладение предназначенными для передачи в качестве взятки ценностями возник после их получения [4].

Одной из самых распространенных и опасных форм коррупционных преступлений, имеющей в России глубокие исторические корни, является взяточничество. В процессе квалификации взяточничества значительные трудности возникают с правовой оценкой поведения посредника. В связи с этим в юридической литературе было высказано предложение рассматривать при некоторых обстоятельствах посредника во взяточничестве как исполнителя дачи взятки, поскольку он действует в интересах и по сговору  

По мнению Д.А. Гарбатовича объективная сторона посредничества во взяточничестве включает не только непосредственную передачу взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя, но и предусматривает совершение иных действий, направленных на способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки [1]. Поэтому теперь лицо, признаваемое ранее соучастником, т.е. содействовавшим совершению преступления, склонявшим к нему или организовавшим данное преступление – дачу или получение взятки, – будет признаваться исполнителем, совершившим действия, направленные на способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки (по ст. 291.1 УК РФ).

Большой интерес в теории и практике вызывает состав преступления, предусмотренный ч. 5 ст. 291.1 УК РФ, – обещание или предложение посредничества во взяточничестве. Такие действия субъекта в посредничестве должны быть достаточно конкретны, прямо или опосредованно обращены к конкретному лицу. В противном случае их нельзя будет разграничить с высказанным в присутствии других лиц намерением, которое по российскому уголовному праву ненаказуемо. Также следует учитывать, что обещание и предложение посредничества во взяточничестве, по сути представляющие собой приготовление к посредничеству, признаны законодателем в качестве оконченных преступных деяний, поэтому, если лицо, обещавшее или предложившее посредничество, ничего не успело совершить по независящим от него обстоятельствам, то данные действия будут считаться оконченным преступлением, предусмотренным ч. 5 ст. 291.1 УК РФ.

Если же лицо, обещавшее или предложившее посредничество, приступило к совершению иных действий по способствованию взяткодателю или взяткополучателю в реализации соглашения между ними о получении или даче взятки в значительном размере, но не смогло завершить все задуманные им действия по независящим от него обстоятельствам, то уже в этом случае его действия следует квалифицировать как покушение на посредничество, т. е. по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 291.1 УК РФ. 

В соответствии с примечанием к ст. 291.1 УК РФ лицо, являющееся посредником во взяточничестве, освобождается от уголовной ответственности, если оно после совершения преступления активно способствовало раскрытию и (или) пресечению преступления и добровольно сообщило органу, имеющему право возбудить уголовное дело, о посредничестве во взяточничестве [2].  

Таким образом, можно сделать вывод о том, что введение данной нормы в УК РФ обосновано, скорее, политически, нежели криминологически. Отсутствие в последнее время научного обоснования законодательных инициатив и игнорирование позиций научного сообщества приводит к явным и системным сбоям законодательной техники, что способно вызвать определенные сложности в правоприменительной практике. 

Список литературы:  

1. Гарбатович Д. Посредничество во взяточничестве: преобразованный вид пособничества // Уголовное право. 2011. N 5. С. 4-8.

2. Куц, К. С. Посредничество во взяточничестве: проблемы квалификации / К. С. Куц. — Текст : непосредственный, электронный // Молодой ученый. — 2018. — № 7 (193). — С. 130-133.

3. Моисеенко М.И. Посредничество во взяточничестве: уголовно-правовая характеристика и вопросы квалификации: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2015. С. 24.

4. Яни П.С. Проблемы квалификации посредничества во взяточничестве // Законность. – 2013. –№ 2. – С. 24–27.