Иоганн Кристоф Готтшед: жизненный путь великого грамматиста

Iohann Christoph Gottshed: the life path of a great grammarian

 

Автор: Бакулина Алла Сергеевна, кандидат филологических наук,

МУДО ДДЮТ, г. Люберцы, Московская область, Россия

E-mail: lucero-kanchi@yandex.ru

Bakulina Alla Sergeevna, Candidate of philological sciences (PhD).

Municipal institution of additional education palace of children and youth creativity, Lubertsy, Russia

E-mail: lucero-kanchi@yandex.ru

 

Аннотация: Статья посвящена краткому обзору деятельности великого немецкого грамматиста Иоганна Кристофа Готтшеда по нормализации немецкого литературного языка XVIII века.

Abstract: The article is devoted to a brief overview of the activities of the great German grammarian Johann Christoph Gottsched on the normalization of the German literary language of the XVIII century.

Ключевые слова: немецкий язык, история немецкого языка, нормативные грамматики.

Keywords: German language, history of the German language, normative grammars.

Тематическая рубрика: История, исторические личности.

 

Иоганн Кристоф Готтшед родился 2 февраля 1700 года в Восточной Пруссии и умер 12 декабря 1766 года в Лейпциге. Согласно обычаям того времени, Иоганн Кристоф Готтшед получил образование очень рано, и уже в раннем детстве проявил большой интерес к различным наукам. Он поступил в Кенигсбергский университет. Будущий выдающийся грамматист уделял много внимания искусству проповедей, языкознанию и поэзии, что оказало впоследствии сильное влияние на его труды по немецкой риторике [Stauffer 1997, 2-3].

Готтшед интересовался языками и литературой, и еще в 1724 году при содействии известного лейпцигского профессора Менке он вступил в патриотическое общество под названием «Vertraute Rednergesellschaft». В газетах общество сообщило, что его интересует собирание не только поэтических произведений, но и всей немецкоязычной научной и художественной литературы: романов, критических статей, словарей, грамматик и даже переводных работ.

Уже в 1722 году общество начало заниматься открытой деятельностью в высших кругах. Благодаря тому, что талант Иоганна Кристофа Готтшеда был оценен по достоинству его собратьями по перу, молодой литератор и ученый начал строить дальнейшие планы по более глубокому изучению и развитию немецкого языка и литературы [Waniek 1897, 4-29].

Важную роль в деятельности Готтшеда играли литература и театр. Согласно мнению самого просветителя, сцена могла послужить для исправления и очищения немецкого языка, и Готтшед начал заниматься драматургией наряду с поэзией. Он сочинял пьесы и посылал свои рукописи в различные театры, однако временами его произведения подвергали критике. Правильность употребления языка в пьесах имела для Готтшеда очень большое значение, и он предпринимал попытки реформирования языка немецкой драмы. Как полагал грамматист, в любом случае сочинитель пьесы должен придерживаться определенных правил употребления языка. Впоследствии в «Опыте критической поэзии» грамматист подчеркивал, что не следует отбрасывать правила в угоду красивому выражению мыслей. Красноречие и язык выводились Готтшедом из самой природы человека, против чего впоследствии выступили многие другие немецкие сочинители.

Готтшед и его друг Иоганн Фридрих Май заключили в Халле контракт с местным издателем, и с 3 января 1725 года каждую среду начал выходить журнал «Die vernünftigen Tadlerinnen» («Разумные хулительницы»). Готтшед заведовал редакционными вопросами и писал много статей для этого журнала [Waniek 1897, 31-32].

Просветитель выступал против засорения немецкого языка латинскими, французскими и итальянскими заимствованиями, которые презрительно называл die Zierlichkeiten («изысканности»). Согласно взглядам Готтшеда, в устную речь и тем более в литературные сочинения не должны проникать иностранные слова; в это время он не только призывал в своих статьях освободиться от иностранного влияния, но и старался при помощи реальных действий оказать влияние на развитие немецкого литературного языка [Waniek 1897, 33-37].

Чистота языка была для Готтшеда одним из ключевых вопросов; согласно его мнению, заимствованных слов в немецком языке слишком много, и они наносят вред достоинству языка. Грамматист признавал проникновение в немецкий язык иностранной лексики только тогда, когда для заимствованного слова не имеется немецкого аналога [Gühne 1978, 63]. Корень зла, по мнению готтшедианцев, заключался в неуважении к своему родному языку; им казалось, что это ошибка морально-нравственного характера, которую часто совершают издатели современных им газет. Латинский язык во времена Готтшеда все еще сохранял лидирующие позиции в области школьного и университетского образования; готтшедианцы отмечали в журнале тот факт, что учащиеся и преподаватели иногда не могут сказать ни слова по-немецки [Gühne 1978, 67]. Борясь с засильем латыни, Готтшед выступал в поддержку организации преподавания на немецком языке.

Издание Готтшедом этого журнала оказало весьма важное влияние на развитие и изучение немецкого литературного языка. Благодаря этому интерес к немецкому языку и его исправлению пробудился не только у ученых, профессионально занимавшихся этой проблемой, но и у рядовых носителей языка [Gühne 1978, 59]. Значение первого журнала Готтшеда, как утверждает Гюне, состояло не столько в оригинальности выдвигаемых идей, сколько в их популяризации. Так, например, грамматист и другие авторы статей выступали за написание существительных с заглавной буквы. Также Готтшед критиковал причастные конструкции латинского образца, на которые он обращал внимание также впоследствии в «Искусстве немецкого языка», и использование в речи грубой и низкой лексики [Gühne 1978, 67-68].

Постепенно Готтшед собирал материалы и статьи для «Прусской антологии» – сборника литературных произведений, многие его друзья и знакомые оказали ему активное содействие в этом деле. Эта идея имела серьезное влияние на жизнь Готтшеда, поскольку при сборе материалов он познакомился со своей будущей женой и соратницей Луизой Адельгундой Викторией Кульмус. Супруга Готтшеда интересовалась различными науками, особенно литературоведением и языкознанием; она постоянно читала сочинения своих современников – как немцев, так и иностранных авторов и брала уроки латинского языка. Поскольку Луиза Адельгунда была высокообразованной женщиной, активно участвовавшей в культурной и общественной жизни своего времени, она стала научной соратницей своего супруга и вместе с ним разрабатывала различные проекты. Госпожа Готтшед была также известной сочинительницей и театральной деятельницей.

Полагая, что язык – «слуга разума», Готтшед нередко не замечал важности эмоциональной стороны слова. Поэтому у его рационалистической доктрины начали появляться противники, в том числе швейцарские критики Бодмер и Брейтингер [Бах 2000, 263-264], [Waniek 1897, 81].

В конце 20-х годов XVIII века он принялся за изучение ораторского искусства и создал такие известные труды, как «Grundriß zu einer vernunftmäßigen Redekunst» («Очерки по рациональному искусству речи», 1728) и «Versuch einer kritischen Dichtung für die Deutschen» («Опыт критической поэзии для немцев», 1730), в которых он затрагивал вопросы поэтики, риторики и стилистики немецкой художественной речи. Как отмечает современный немецкий исследователь Г. Штауффер, грамматист не только ориентировался при подготовке своего риторического труда на древних ораторов, но и вносил много своего [Stauffer 1997, 2].

В это время в литературном плане можно было говорить о так называемой «диктатуре Готтшеда», поскольку он постепенно приобрел весьма большое влияние в литературных кругах и его взгляды были господствующими. В середине тридцатых годов XVIII века у него сформировалась довольно значительная оппозиция из сторонников старых порядков. Готтшед выступал за то, чтобы немецкий язык становился употребительным во всех сферах. Образцом для него был восточносредненемецкий верхнесаксонско-мейсенский вариант. Готтшед хотел создать общеупотребительную языковую норму, причем достижение этой цели он видел прежде всего в исправлении языка и критике неверного употребления слов и выражений.

С начала тридцатых годов XVIII века Готтшед возглавил движение, которое боролось за права немецкого языка. Среди этого движения существовало несколько течений, представители которых 79 занимались написанием научных трудов или стихотворений только на немецком языке, переводами зарубежных древних и современных авторов, выделялись также пуристы, желавшие заменить все иностранные слова немецкими.

Линднер, биограф Мартина Опица, начал свою оду, посвященную «Немецкому поэтическому обществу», словами о том, что настал золотой век и Германия становится с каждым днем все более немецкой. Необходимо отметить многочисленные успехи Готтшеда и его последователей. Зарубежная литература не удостоилась в этот период внимания в издаваемых обществом статьях, хотя Готтшед в «Опыте критической поэзии» призывал к ее изучению.

Готтшед и его общество обратили внимание на немецкую литературу: они занимались трудами как своих современников, так и предшественников. В плане исторического исследования текстов грамматист делал пока что первые шаги, но уже начал собирать материал по истории родного языка. В это же время он обратил внимание на проблемы немецкого языкознания и занялся исследованием лексики, синтаксиса и орфографии, а также этимологией.

Готтшед много размышлял о проблеме единства литературного языка, значении слов и вопросах стилистики. В 1735-1736 годах грамматист еще раз переработал свои сочинения по риторике и выпустил их второе издание, содержавшее образцы речей Аристотеля, Цицерона и Квинтилиана, а также многих немецких ораторов. Потребность в сборнике такого рода была очень велика, поскольку немецкие риторы нуждались в эталонах, по которым они могли бы строить свою речь.

В 1738 году в отношениях грамматиста с «Немецким поэтическим обществом» возник кризис. 11 июня 1738 года на очередном заседании «Поэтического общества» Готтшед объявил о том, что хочет сложить с себя полномочия председателя и покинуть общество. В качестве причины он назвал то, что некий член общества нанес ему оскорбление. Это был доктор Штайнбах, написавший биографию силезского поэта Гюнтера, содержавшую нападки на Готтшеда и его общество. Готтшед не ожидал того, что «Немецкое поэтическое общество» воспримет его уход спокойно, сразу же после заявления своего экс-председателя выбрав новым главой И.Ф. Мая.

Довольно длительный спор в связи с этим вызвал журнал «Заметки по критической истории…», изданием которого также занимался Готтшед. Поскольку для членов «Поэтического общества» было необходимо наличие печатного издания, они решили продолжать выпускать журнал без Готтшеда, однако возникла проблема издательских прав – оказалось, что они имелись только у Готтшеда и Брайткопфа, а Готтшед также редактировал материалы и отвечал на письма. Брайткопф принял решение, удовлетворившее в этом споре обе стороны. Он предложил обществу в дальнейшем издавать свой журнал под другим названием, а Готтшед продолжил публикацию «Заметок…» в одиночку. Получила продолжение и ссора с силезцами, которых поддерживал бывший коллега Готтшеда Штайнбах. В ответ на его нападки один из учеников Готтшеда, вдохновленный свои учителем, написал на него пасквиль.

Теряя свой авторитет в области литературы, Готтшед приступил к работе над серьезным научным трудом в области языкознания. В 1748 году увидела свет его книга «Grundlegung zu einer deutschen Sprachkunst» («Основы искусства немецкого языка», также издавалась под названиями «Vollständigere und neuerläuterte Deutsche Sprachkunst» и «Kern der Deutschen Sprachkunst»), которую Бодмер обвинил в чрезмерной ориентированности на латинские образцы. «Искусство немецкого языка» оказалось интересной и актуальной книгой для современников Готтшеда и еще при его жизни выдержало целых пять изданий; в период с 1748 по 1780 год этот труд переиздавался много раз и был переведен на французский, русский, латинский, нидерландский, польский и венгерский языки [Deutsche Grammatiken 1988, 65].

Образцом для Готтшеда был восточносредненемецкий верхнесаксонско-мейсенский вариант. Стремясь создать общеупотребительную норму, грамматист совершенствовал немецкий литературный язык и выступал против всего французского [Gerken 1990, 21].

«Искусство немецкого языка» пользовалось популярностью как в немецкоязычных регионах, так и за рубежом. Полный вариант грамматики Готтшеда «Vollständigere Deutsche Sprachkunst» выдержал в 1748-1776 годах 6 изданий, а сокращенный, предназначенный для учащихся гимназий и университетов «Kern der deutschen Sprachkunst» – 8 изданий в период с 1753 по 1777 год. Как указывает современная литовская исследовательница Ина Майксинайте, грамматика Готтшеда послужила основой для многих учебных грамматик немецкого языка, опубликованных за рубежом [Meiksinaite 1988, 25]. Труд Готтшеда был переведен на несколько языков; сам он хотел, чтобы его книгой пользовались как учебником немецкого языка для иностранцев. В Варшаве в 1766 году вышел перевод «Искусства немецкого языка» на польский язык, польские переводы грамматики Готтшеда многократно издавались на протяжении XVIII века в различных городах Речи Посполитой.

В предисловии к изданию «Искусства немецкого языка» 1762 года Готтшед писал о том, что в Варшаве к этому времени был издан перевод его сочинения на латинский язык, а в Москве – на русский. Венское издание труда Готтшеда (1772 г.) было, если судить по комментариям самого автора, предназначено для изучения немецкого языка иностранцами и рекомендовало мейсенский вариант как лучший для преподавания немецкого языка в Польше [Meiksinaite 1988, 26-27]. Интересными представляются вильнюсские издания «Искусства немецкого языка» на польском языке в 1774, 1777, 1783 и 1791 годах; по словам И. Майксинайте, вильнюсская грамматика представляет собой скорее не перевод или точный пересказ сокращенного варианта или венского издания «Искусства…», а 101 краткое свободное изложение содержания книги, в котором отсутствует, к примеру, последняя часть, посвященная вопросам просодики [Meiksinaite 1988, 27, 30].

Большим успехом перевод грамматики Готтшеда пользовался и в России, где он также выдержал несколько переизданий. «Искусство немецкого языка» начинается с небольшого предисловия и обращения автора к читателям. Немецкое издание 1757 года снабжено также предисловиями к предыдущим редакциям. Основную часть книги (Grundriss einer Deutschen Sprachkunst) предваряет введение (die Einleitung). Оно имеет в сочинении Готтшеда особое значение, поскольку в нем грамматист выделял основные проблемы и вопросы, поднимаемые в исследовании, а также раскрывал значение используемых им понятий. Прежде всего Готтшед рассуждал об искусстве языка как таковом. По его мнению, искусство языка – это обоснованное указание, как следует правильно и красиво говорить и писать на языке определенного народа в соответствии с его лучшим диалектом и образцами лучших писателей.

Готтшед считал предметом искусства языка не только письменную, но и устную речь; и то, и другое, по мнению грамматиста, одинаково нуждается в обработке. Готтшед упоминал о том, что грамматика или искусство языка входила с древнейших времен в число семи свободных искусств, а любое искусство в понимании рационалиста Готтшеда состоит из некоторых правил, которые должны быть изучены каждым человеком, осваивающим этот предмет. Будучи представителем эпохи Просвещения, грамматист придерживался мнения, что любой разумный человек, постигший правила немецкого языка, а также риторики и стихосложения, может, многократно практикуясь в применении этих правил, не только научиться правильно говорить и грамотно писать, но и сочинять литературные произведения, достигнув в этом со временем определенной степени совершенства.

Для Готтшеда особую роль играла правильность: правильность речи, которая является залогом правильности мышления говорящих и – как следствие – общего благополучия страны. Можно сказать, что понятие правильности имело для Готтшеда ключевое значение. Одной из основных задач грамматиста являлся выбор правильного варианта употребления той или иной языковой единицы. Готтшед считал необходимым создание не только письменной, но и устной нормы литературного языка, он полагал, что язык должен правильно 102 употребляться и в повседневном общении. Р.И. Кусова отмечает, что правильность языка и его строгая регламентация были для Готтшеда высшей целью; все, что казалось грамматисту правильным, он стремился заключить в правила, которые считал единственно приемлемыми и окончательными [Кусова 1975, 43-44]. Однако Готтшед прекрасно понимал способность языка изменяться с течением времени и осознавал, что многие правила, которые годились для немецкого языка более ранних периодов, в его эпоху устарели. В правила он включал лишь то, что действительно представлялось ему верным.

Готтшед отмечал, что естественность языка не означает грубости и низости: писать следует просто, без лишней искусственности, но грубых и неприличных выражений нужно всячески избегать. Простое, безыскусное выражение мыслей, четко отражающее понятие, являлось для Готтшеда идеалом, а язык, познание, способность мыслить и поэтическое искусство как подражание жизни в концепции Готтшеда изначально присущи человеку и тесно связаны с природой. Сам язык, как считал Готтшед, изначально развился как подражание природе.

Готтшед признавал в качестве эталона языкового употребления лучших немецких писателей настоящего и прошлого столетия. Благодаря деятельности Готтшеда примерно с 1750 года южнонемецкая область начала отходить от принятой там до этого языковой нормы и обратилась к тому варианту, который считал образцовым Готтшед.

В последующие годы научные интересы Готтшеда лежали по большей части в области языкознания. После окончания работы над «Искусством немецкого языка» Готтшед приступил к лексикологическим трудам и написал нормативный словарь синонимов. В 1758 году грамматист выпустил пробный вариант, однако работа над этим проектом продвигалась медленно.

Готтшед хотел написать большую работу по истории немецкого языка и литературы. К сожалению, этот грандиозный план в итоге так и не был осуществлен – дело ограничилось отдельными публикациями.

Именно в связи с тем, что в определенный момент взгляды грамматиста на язык и литературу не совпали с основными течениями эпохи, Г. Ваник оценивает деятельность Готтшеда как литератора, языковеда и просветителя достаточно негативно, полагая, что смерть Готтшеда не была большой потерей для немецких культурных кругов того времени. В отличие от Ваника, Ганс-Иоахим Мейер, который на 300-летнем юбилее Готтшеда произнес приветственное слово в честь грамматиста, оценивает его роль в развитии немецкой науки весьма неоднозначно. Называя Готтшеда настоящим немецким профессором в полном смысле этого слова и признавая все его заслуги как ученого, издателя журналов, полемиста, Мейер обращает внимание на то, что деятельность Готтшеда не всегда была истинно продуктивной. Достаточно положительно Мейер отзывается о борьбе Готтшеда с заимствованиями, канцелярским и придворным стилем, а также его выступлениях за чистоту и правильность языка; именно влияние Готтшеда на развитие немецкого литературного языка Мейер считает одной из его важнейших заслуг. Весьма высоко Мейер оценивает также роль Готтшеда в реформировании немецкого театра. Такого же мнения относительно значения Готтшеда для немецкой литературы и науки придерживается и Е. Райхель [Reichel 1900]; Г. Балль, говоря о литературной и издательской деятельности просветителя, также полагает, что заслуги Готтшеда во многих областях нельзя недооценивать [Ball 2000].

В последние годы своей жизни Готтшед продолжал подвергаться нападкам со стороны оппонентов. На Готтшеда очень часто появлялись пасквили.

Постепенно в ближайшем окружении Готтшеда оставалось все меньше людей. С 1752 года его супруга Луиза Адельгунда непрестанно болела и после долгой продолжительной болезни 26 июня 1762 года умерла. В своих письмах к знакомым она незадолго до смерти признавалась в своем разочаровании в духовном значении своего супруга для литературы и науки в стране. Именно в связи с тем, что в определенный момент взгляды грамматиста на язык и литературу не совпали с основными течениями эпохи, Г. Ваник оценивает деятельность Готтшеда как литератора, языковеда и просветителя достаточно негативно, полагая, что смерть Готтшеда не была большой потерей для немецких культурных кругов того времени.

В отличие от Ваника, Ганс-Иоахим Мейер, который на 300-летнем юбилее Готтшеда произнес приветственное слово в честь грамматиста, оценивает его роль в развитии немецкой науки весьма неоднозначно. Называя Готтшеда настоящим немецким профессором в полном смысле этого слова и признавая все его заслуги как ученого, издателя журналов, полемиста, Мейер обращает внимание на то, что деятельность Готтшеда не всегда была истинно продуктивной. Достаточно положительно Мейер отзывается о борьбе Готтшеда с заимствованиями, канцелярским и придворным стилем, а также его выступлениях за чистоту и правильность языка; именно влияние Готтшеда на развитие немецкого литературного языка Мейер считает одной из его важнейших заслуг, при этом он отмечает, что деятельность Готтшеда-грамматиста часто подвергается забвению. Весьма высоко Мейер оценивает также роль Готтшеда в реформировании немецкого театра [Lerchner 2000, 10-11].

Такого же мнения относительно значения Готтшеда для немецкой литературы и науки придерживается и Е. Райхель [Reichel 1900, 1909, 1908-1912]; Г. Балль, говоря о литературной и издательской деятельности просветителя, также полагает, что заслуги Готтшеда во многих областях нельзя недооценивать [Ball 2000]. Детлеф Деринг, перечисляя достижения Готтшеда, подчеркивает, что просветитель был весьма разносторонним ученым и оказал значительное влияние на нормализацию немецкого языка и развитие немецкой литературы, его журнал «Заметки по критической истории…» Деринг называет первым научным журналом в области германистики

После смерти жены Готтшед до последних дней жизни продолжал заниматься делами, но его силы подтачивала тяжелая болезнь, первые признаки которой появились у него еще в молодые годы. 12 декабря 1766 года Иоганн Кристоф Готтшед скончался.

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1. Бакулина А.С. Иоганн Кристоф Готтшед: жизнь и творчество // Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Серия 3: Филология. 2006. № 2. С. 41-48.
2. Бакулина А.С. Жизнь и деятельность И.К. Готтшеда // Вопросы гуманитарных наук. 2007. № 1 (28). С. 122-138.
3. Бакулина А.С. И.К. Готтшед: рационализм в языке, искусстве, литературе // Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Серия 3: Филология. 2007. № 3 (9). С. 64-73.
4. Бакулина А.С. Иоганн Кристоф Готтшед как нормализатор немецкого литературного языка XVIII века. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук / Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова (МГУ). Москва, 2008.
5. Ball G. Moralische Küsse. Gottsched als Zeitschriftenherausgeber und literarischer Vermittler. Göttingen, 2000.
6. Döring D. Johann Christoph Gottscheds Bedeutung für die deutsche Aufklärung // Lessing: Kleine Welt – Große Welt. 39. Kamenzer Lessing-Tage. Kamenz, 2000.
7. Gerken A.B. Die sprachtheoretische Differenz zwischen Gottsched und Gellert. Frankfurt am Main, 1990.
8. Gühne E. Gottscheds Literaturkritik in den “Vernünftigen Tadlerinnen”. Stuttgart, 1978.
9. Reichel E. Ein Gottsched-Denkmal dem Mannen Gottsched errichtet. Berlin, 1900.
10. Waniek G. Gottsched und die deutsche Literatur seiner Zeit. Leipzig, 1897.